Фронтир - Страница 83

— А чего мне крепиться. Я знаешь какой крепкий. Слышь, Сергей, ты тогда побороться с моим сынком так и не смог, а ну давай со мной. Я правда стрелок аховый, но зато рука у меня крепкая. Сто крон в заклад.

Говоря это Матей с деловым видом и с азартным блеском в глазах, скинул полушубок пристроив его на спинке стула и начал закатывать рукав рубахи. Сергей понимал, что тут что-то не чисто, вот только что именно до него никак не доходило. При всем при том, что он не считал себя слабаком, он понимал, что вот у этого кряжистого мужичка борьбу на руках ему не выиграть. Если бы на кулачках, побил бы, но вот так…

Да, Варакин выше его на полголовы и выглядит куда более солидно и весомо. Но ведь и хуторянин не прост. Эдакий дубовый пень, который устанешь корчевать. Руки в узлах, по которым можно определить каждую мышцу, и получен такой эффект вовсе не в спортивном зале, а в результате каждодневного тяжкого труда. Такого на соревнования по реслингу — порвет всех как тузик грелку без всяких уверток, уловок и тактики, на одной только грубой силе.

Однако, беглого взгляда на сержанта Полена было достаточно, чтобы понять — отказываться нельзя. Хм. Какого черта тут происходит? Нет, если бы там на крону, хотя это тоже немало, учитывая отсутствия сомнений в проигрыше, это еще туда сюда. Но на сотню. Да и о том ли думать крестьянину. Спортивный азарт? Тогда уж вон сержант, тот по комплекции как раз в соперники в этом виде единоборства подходит куда лучше. Захотел, отыграться за то, что тогда ушел не солоно хлебавши? Опять, не о том ему думать нужно.

Однако, Сергей подчинился взгляду сержанта, который словно говорил — так надо. Он быстро скинул с себя шинель, затем китель и закатав рукав уселся напротив крестьянина. Ладони с негромким хлопком сошлись. Они пошевелили пальцами, делая более удобным хват. К столу подтянулись немногочисленные посетители харчевни, чтобы понаблюдать за развлечением. Сержант, положил свою ладонь на сцепившиеся руки поединщиков.

— Готовы? — Два кивка соперников, подтверждающих готовность. — Боретесь один раз, без повторов. Ставка сто крон. Заклад можно отдать как деньгами так и имуществом. Я все верно излагаю? — Опять два согласных кивка. — Начнете на счет три. Раз. Два. Три!

Сергей сразу же надавил, чтобы сразу не дать сопернику преимущество. И у него получилось, мало того, крестьянин слегка прозевал и начал сопротивляться с опозданием, когда Варакин уже почти придавил его руку к столешнице. Казалось бы, еще немного, еще малость. Жилы на шее Матея вздулись, рука напряглась так, что пошла буграми и не сдвинулась больше ни на миллиметр. Сергей вдруг поймал себя на мысли, что пытается перебороть каменного истукана.

Наконец рука хуторянина начала медленно подниматься, вот она достигла пика и все так же медленно двинулась дальше, давя руку Варакина. На этот раз никаких сравнений с каменным изваянием. Это больше походило на гидравлический домкрат, маленький в сравнении с грузовиком инструмент, способный без труда поднять многократно превышающую его громадину.

Крестьянин кривится, так словно борется из последних сил, Варакин наверное тоже выглядит не лучше. Но правда заключается в том, что несмотря на то, что парень сопротивляется как может, он чувствует, что Бартове незачем так напрягаться. Это показное. Другим может и не понять, но он-то чувствует.

Сергей отчетливо понял, что сопротивляться тут просто бесполезно и его только что развели на сотню крон. Он уже было решил сдаться… Все это время они смотрели друг другу в глаза. Как видно, хуторянин почувствовал настроение Сергея и Варакин вдруг у видел в глазах крестьянина разочарование, смешанное с отчаянием и просьбой.

Да объяснит ему хоть кто-нибудь, что тут происходит! Из того, что понял он, следовало только одно — бороться нужно до конца. Да кой хрен до конца! Вон как давит. Не домкрат, потому как рука уже вниз идет, но самый натуральный пресс. Вот руку Сергея от столешницы отделяет сантиметров пять и хуторянин останавливает свой неумолимый прессинг. На лице проявляется невероятное напряжение, а в глазах мелькает едва заметный блеск.

Сергей правильно толкует взгляд крестьянина и плюнув на все, давит из последних сил. Если атака не удастся, то все, он больше ничего не сможет поделать, в это последнее усилие было вложено все его отчаяние. Но рука Бартова подалась. Этого не должно было случиться, Варакин чувствовал это. Нет, он знал, что его сил просто не достаточно, чтобы надавить на хуторянина. Но рука двинулась вверх, перебарывая Матея, под все нарастающих гомон зрителей.

Бред! Бартова явно поддавался. Что с того, что понять это мог только Сергей, факт остается фактом. Да Крестьянин все еще продолжает сопротивляться и не думая дарить простую победу. Нок как только Сергей понимает, что ослабевает и дальше давить не сможет, хуторянин отступает и Сергей снова давит.

— Й-ох-х-хо-о-о!!!

— Молодец парень!

— Матея завалил!

— Сдаешь, Бартова!

— Так… А как… Да быть того не может, — растеряно бубнит крестьянин, ошарашенно озираясь по сторонам. — Рехор, ты чего в пиво намешал, — возмущенно кричит харчевнику.

— Мое пиво может королевского стола и не достойно, но смело станет в ряд со старейшими сортами Старого света, так что ты его не трогай.

— Да как же я мог проиграть-то? И кому. Давай еще.

— Боролись один раз, Матей. Ты условия принял, — спокойно заявил сержант, вступаясь за своего подопечного. Затем поставил кружку на стол и посмотрел на хуторянина, — Деньгами или имуществом?