Фронтир - Страница 80

Чтобы потом не жалеть о бесцельно прожитых годах, Варакин все же оставил пару десятков патронов, для образца. Мало ли как все обернется, вдруг все срастется как надо и удастся втюхать местным новую винтовку. Если будет государственный заказ, то на этом можно будет неслабо поиметь. Впрочем, кто будет с ним иметь дело. Но тогда всегда можно будет выйти на какого частного оружейника. В любом случае, доход с этого можно получить приличный. Ну не видел он среди местных образцов, даже армейских, достойной альтернативы.

— Собачек с собой заберешь? — Поинтересовался Бедрич.

— Нет. Пусть с вами остаются. Они конечно умные и я их люблю, но боюсь, что там они будут помехой.

— Как, так-то?

— Разве не видишь какие они шумные? А там нужно будет тишком, да бочком. Хотя… Пожалуй возьму с собой пару щенков. Попробую воспитать молчунов, правда и трудно это будет, кровь-то в другую сторону тянуть станет.

— Остальных стало быть тут оставишь?

— Оставлю. Только вы уж не портите мне породу, на охоту с ними ходите. Здесь пушного зверя прорва, так что подспорье будет. С деньгами-то что будешь делать решил?

— Раз такое дело, с Вольным Ветром поговорю, чтобы еще один хутор поставить. Оно было у нас в мыслях как здесь обустроимся и если все ладком будет, то верстах в трех к югу поставить хутор для Алеша.

— Разумно ли? Так-то вместе, случись и оборонитесь.

— Ничего. Народ понемногу сюда тянется, так что работников найму. Хорошо бы с семьями, но это как получится.

— Да ты тут целое поселение задумал.

— Ну поселение не поселение, а нужно поднимать землицу. А потом, как только Радоса оженю, тоже выделять буду. Сдается мне, что в скором времени рустиния на запад двинет, а к тому моменту лучше уж чтобы у них свои хутора стояли, тогда послабления в налогах будут. Но ты не думай. Как вернешься, мы с тобой честь по чести рассчитаемся, все до последнего гнедка.

— А я и не думал.

— Ага. А там глядишь, тоже неподалеку хутор поставишь. Тут ведь пока землемеров нет, так что выбирать можно любой участок, только с куроками договаривайся.

— Думаешь позволят, стольким хуторам устояться?

— А чего не позволить? Мы в стороне от кочевья стад буйволов, так что помехой не будем. И потом, сдается мне, что куроки эти не так просты. Ты знаешь, что в школе пинкские дети только из куроков, хотя и арачей тоже привечают, но те не больно-то стремятся приобщаться к ученью.

— Хочешь сказать задумали что-то?

— Если и задумали, то что именно непонятно. Вольный Ветер, когда мы еще сговаривались спрашивал, не хочу ли я обосноваться за Изерой, на открытом просторе. Мол там много плодородной земли и хутор можно поставить знатный. Я конечно же отказался, отсюда до Рустинской земли недалеко, а льготы обещаются те же. Но что-то это да значит.

— Может сами хотят на земле осесть, да науку получить не от кого? А тебя вроде как наставника приглашали?

— А что я им тут науку не преподам? Пусть обращаются. Да только не слышал я, чтобы пинки на земле оседали или ремесла имели. Они даже скот не разводят, хотя пастбищ у них просто прорва. Лошади ни в счет, да и появились они тут не так чтобы и давно. Кстати, я тут с Поленом переговорил, он сказал, что если у тебя имущества будет побольше, чем в переметных сумах, то тебе разрешат одну вьючную лошадь пристроить в обоз. Вроде практика такая есть. Так что одну из пинкских лошадок ты бы лучше взял. В них дикой крови в достатке, так что они повыносливее будут.

— Бедрич, я же не колонист, чтобы имуществом обрастать.

— Сам сказал, что деньги тебе нужны для того, чтобы купить то, что может понадобиться. И на чем все это повезешь? В крайнем случае продашь ее и накупишь леденцов.

— Чего-о.

— А что, там сладостей взять неоткуда будет. Опять же, бросишь каким петушком в арачей, вот чем хош поклянусь, они между собой передерутся.

— Бедрич, побойся Бога, — утирая слезы и все еще сотрясаясь от спазмов смеха, как и остальные домашние, взмолился Сергей. — Эдак я помру еще не успев доехать до арачей.

— Опять! Ты когда перестанешь костлявую звать!?

— Эмка, а ну цить! Ты пока никто и звать тебя никак, чтобы мужику холку мылить, — одернул дочь Бедрич.

Ну слава Богу. С приездом Сергея в семействе хуторян вроде опять установились мир и порядок. От этого у Варакина прямо на сердце потеплело. Мало ему было чувства вины из-за убитого, так еще и новость о разладе в семье Кафки, лишним довеском на плечи легло. Но судя по всему, хоть тут налаживается.

А это что? Сергей как раз заканчивал перетряхивать содержимое своего рюкзака, когда обнаружил, что в чистую пару портянок, что-то завернуто. И каково же было его удивление, когда оттуда вывалились две пачки десятикроновых купюр.

— Что это? — Удивился Бедрич.

— Вы не проверяли содержимое рюкзака?

— Нет. То твое имущество. Я собирался его просто положить в сухое место. По весне Даска все проветрила бы привела в порядок и опять уложили бы.

— Похоже, это последний привет от Алексея. Не удержался все же, решил припрятать пару тысяч, а остальные вернуть. Если бы сразу знать… Черт!

— Успокойся Сергей. Знать где упадешь, соломку подстелешь. Он ведь как лучше хотел. Вон с остальными поехал в форт, не иначе как вернуть хотел и закрыть вопрос.

— Может и так. Ладно, чего уж теперь-то. Ты это… Не дело эти деньги у себя оставлять.

— Хочешь вернуть?

— Кому? Казне? Чтобы из этих денег потом жалование платили таким вот дознавателям?

— С тех денег и такие как капитан получают и солдатики. Но правда твоя, возвращать в казну глупо. Вот отслужишь, вернешься, будет с чем начать.