Фронтир - Страница 32

— А кто сказал, что я буду кататься туда сюда на такое большое расстояние? Я тут думаю рушилку купить, так что буду крупу делать. А еще по весне на реке поставлю мельницу, буду у пинков шкуры и пушнину на зерно и муку выменивать. Этот груз куда меньше и легче получится. А потом одним только фургоном, но с дорогим товаром сюда на факторию. Налоги мне платить не надо, так что как вести дела буду решать сам.

— Это дело конечно хорошее, но ведь нужно еще и разбираться в этом, — попытался возразить Сергей.

— Ничего, не прогадаю, — уверено возразил Бедрич, как человек знающий цену своим словам. Ладно, дело его.

— А жернова где возьмешь?

— А куплю. Есть такие, на малую домашнюю мельницу, оно и не дорого получается и для того, чтоб переработать только мой урожай, вполне хватит.

Ну да, с производительностью у такой мельницы должно быть полный швах, но если думать только о своем урожае, то вполне хватит. А что, ухватистый мужик. Если какие пинки или бандиты с большой дороги не прихлопнут, то однозначно в гору пойдет. Вот не сидеть Сергею за этим столом с кружкой пива, если не пойдет…

Лучше бы не заикался. Ведь хорошо же было. Какая-никакая цивилизация. Эти шестеро появились как-то уж очень внезапно. Вот только что было тихо и мирно, народ все больше вполголоса общается, да оно в общем-то и понятно, все люди степенные, привычные к размеренному неторопливому ритму жизни — крестьяне словом. Что тут еще скажешь.

И тут — стук копыт, свист, крики, гогот, нарочитый и наглый топот по дощатому настилу перед харчевней. Сергей отчего-то сразу представил себе этаких ковбоев в кожаных плащах, в шляпах с большими полями, остроносых ботинках со звенящими шпорами, на бедрах пара кобур с револьверами, лица заросшие недельной щетиной или бородой, рот обязательно щербатый, с гнилыми зубами выставляемыми напоказ. Картина маслом, йок макрек.

Ну, в общем, где-то похоже. Шляпы один в один, только плащей нет и в помине, свободные рубахи, которые как нельзя лучше подходят для жаркой погоды, а дни все еще погожие. В остальном, нормальные крепкие ребята, примерно их ровесники, с легкой щетиной не без того, но ей явно не больше суток. На ногах сапоги и никаких шпор. Вместо гнилых зубов, белоснежная полоса выделяющаяся на запыленном с потеками от пота, лице. Ну и оружие, у кого один револьвер, у кого два. У некоторых патронташи на оружейных поясах забиты желтыми патронами. У других пустые, вместо этого имеются по две сумочки на манер тех что используют для ношения наручников и пороховницы, тоже в кожаном футляре.

Все такой же шумной компанией они остановились в дверях с явным неудовольствием осматривая представшую картину. Ничего не скажешь, увиденное их не вдохновило. Как видно они попросту не ожидали подобного наплыва посетителей, а это говорило только об одном — эти парни не местные и тут явно проездом.

Им бы осадить, почесать в загривке и подумать как быть. Но вместо этого они решили, что неотесанные мужланы неспособны за себя постоять и стоит только сказать «пу», как они тут же наваляют в штаны и поспешат убраться с дороги таких крутых парней. Ну, где-то так должна была поворачиваться и брести мысль тех идиотов, которые заметив, что за одним из столов где с легкостью помещаются шестеро, сидят только трое, вознамерились их подвинуть. Причем, против их воли.

Трое без позволения и как-то по хозяйски увалились на скамьи и самым наглым образом уставились на сидящих там Сергея, Алексея и тут же налившегося краской как бык, Бердича. О как! А старший-то Кафка оказывается бойцовский петух! Понятно, что о кружке пива для каждого из сидящих за столом, в качестве извинения, не может быть и речи. Похоже эти вообще валийцы, а потому правила рустинцев им и не ведомы.

— Уважаемые, мы проделали слишком долгий путь и нам хочется промочить горло. А вы, как я погляжу, уже закончили.

С правилами хорошего тона у парня были явные проблемы. Со знанием обычаев рустинцев тоже не все слава Богу. Чего не скажешь о самом языке, которым он владел превосходно с легким акцентом, который делал его слова какими-то более певучими. Подобное знание языка просто невозможно без близкого знакомства с самими рустинцами. Вывод. Кто-то нарывается на неприятности, не будучи у себя дома.

— Хозяин, уважаемый, пришли нам еще три пива, — Бедрич даже поднял руку с выставленными тремя пальцами, в качестве подтверждения своих слов.

— Старик, ты не понял. Мои друзья устали и им хочется присесть.

— Пшел вон, шавка подзаборная, — не оборачиваясь и поднеся к губам кружку, на дне которой еще плескалось немного пива, произнес Бедрич.

— Старик, у тебя две жизни.

— Слышь, убогий, отвали, — это уже не выдержал Сергей.

Ну, насчет убогого, это он пожалуй погорячился, по стати парень ему ничуть не уступал. Но кто обращает внимание на такие мелкие несоответствия, когда назревает серьезный конфликт. Сергея аж затрясло от нетерпения, столько всего в нем накопилось за прошедшее время.

Народ начал понемногу обращать внимание на то, что происходит за их столом. Одно дело появление наглой компании и совсем другое, когда начинают задевать одного из них. А здесь вообще-то граница. Понимать надо.

— Я…

Что там он, никто так и не узнал, потому как Бедричу явно надоел этот гоношистый петушок. Даже не оборачиваясь, коротким замахом он разнес кружку о голову наглеца. Все разом вскочили на ноги, за исключением развалившегося на столе бесчувственного тела, усердно выпрашивавшего и таки выпросившего плюху, парня.

Гости тут же оценили то простое обстоятельство, что как по мановению волшебной палочки, разом поднялась сразу вся харчевня. Поговорка «моя хата с краю, ничего не знаю», к местным явно не имела никакого отношения. На мгновение в харчевне повисла гробовая тишина.